О важности релаксации и двух гранях глубинного расслабления.
Часть 1. Флоатинг.
Самым глубинным опытом релаксации, с которым только доводилось когда-либо сталкиваться, для меня долгое время был флоатинг. Есть еще несколько синонимов для данного занятия: Эмбрио, Камера Самадхи или Камера Сенсорной Депривации и др. Суть ее в том, что человеку мягко перекрываются все сенсорные каналы: зрение, слух, кинестетические ощущения, яркие вкусы и запахи в камере также отсутствуют. Эффект сам по себе весьма любопытен и психоделичен. В начале-середине прошлого века проводились интересные исследования на эту тему, по мотивам которых был снят замечательный фильм «Пиджак». Кто не смотрел – рекомендую. Но там (в фильме) все было жестче: человека в смирительной рубашке закрывали в глухом темном боксе, типа тех, что используют в морге для покойников. Но это больше похоже на Закапывание, о котором я писал в одном из прошлых выпусков. А флоатинг – намного более мягкая и приятная процедура.
Вас помещают в концентрированный соляной раствор (по составу, примерно, как вода Мертвого моря), в котором тело не может утонуть и дрейфует в состоянии полупогруженном в жидкость. Температура воды и воздуха равняется температуре тела. Вы находитесь в полной темноте и тишине. В результате, через некоторое время вы полностью отключаетесь от ощущений своего тела и начинаете словно парить чистым сознанием на просторах бескрайнего нигде. Тогда-то и начинается самое интересное. Но описание психоделического опыта занятие довольно неблагодарное, так что не буду даже и пытаться.
Скажу лишь, что, попав в камеру сенсорной депривации в первый раз, я на удивление долго не мог погрузиться в глубокую релаксацию. Дело в том, что в состоянии, имитирующем невесомость, исчезает нагрузка на те мышцы, которые в принципе никогда у нас не расслабляются (группы мышц вдоль позвоночника и ряд других), в результате чего их привычное напряжение становиться болезненно очевидным. Так мускулы, подконтрольные моему сознанию и хорошо приученные йогой к релаксации, отпустили все напряжение довольно быстро, а вот обычно неконтролируемые – отвечающие за поддержание головы в вертикальном положении, категорически отказывались это сделать. И первые минут 30-40 я испытывал больше дискомфорта, нежели удовольствия. Ощущение болезненного напряжения в задней части шеи долгое время оставалось словно связующая нить между мной и моим телом, которое никак не соглашалось покинуть границы восприятия. Но потом, когда тело или, скорее, мозг все-таки сдался, началось удивительное путешествие за границы телесного…
Это поначалу довольно непривычно: растождествляться на чувственном уровне с тем, чем привык себя считать. Даже самые духовные из нас, осознавая то, что являются чем-то большим, чем физическое тело, все равно имеют мощнейшую ассоциативную связь между плотной оболочкой и сознанием. А тут вдруг выясняется (причем не интеллектуально, а фактически), что можно практически полностью утратить связь со своим телом, но по прежнему быть собой. И в качестве приятного дополнения, как вишенка на торте, можно заодно утратить и связь со всем внешним миром вообще. При том весьма явственно утратить, настолько, что во вне не остается буквально ничего. Только то, что внутри… Такое экзистенциальное уединение уже само по себе для некоторых является весьма непростым испытанием. Есть даже мнение, что длительная сенсорная депривация может необратимо повредить человеческую психику и вызвать безумие. Я кстати думаю, что эта гипотеза вовсе не лишена оснований. Хотя для крепкого разума или, скорее, сознания, в таком «безумии» больше пользы, чем вреда, так как оно гораздо ближе к просветлению, нежели к клинической психопаталогии. Это скорее тот выход из ума, о котором так много говорят буддисты. Но грань тут довольно зыбкая, так что нужно все-таки быть осторожным, ныряя в глубь своего я. Или хотя бы бесстрашным. Ведь в любом психоделическом путешествии на дороге к твоей душе, тебя непременно встретят все демоны и драконы, терпеливо ожидающие своего хозяина под слоем наносного хлама.
Только минут через 40-50 пребывания в камере сенсорной депривации я утратил связь со своим телом и, когда это произошло, в мое восприятие наконец стали проникать долгожданные «спецэффекты». Не могу сказать, что это был особенно глубинный психоделический опыт, хотя на краткий миг что-то, то самое - такое приятное и знакомое, в нем все-таки промелькнуло. Но не успело мое путешествие толком начаться, как уже заиграла музыка завершения часового сеанса…
У меня был сертификат на троих, по которому ходили я, мой товарищ и его девушка. Товарищ, тоже весьма искушенный в различных практиках, согласился, что часа было маловато и хотелось бы более долгого опыта депривации. А вот его девушка имела на этот счет совсем другое мнение. Ей хватило 15 минут, после которых в неожиданном приступе клаустрофобии она начала задыхаться, паниковать и была вынуждена остановить процедуру. Благо флоатинг это допускает. Не могила все-таки.
